Чашка чая… скомканное и брошенное в самый дальний угол кимоно после рабочего дня…Влажная земля цветочного горшка еще умывает корни цветка излишней влагой, что не успела стечь… На столе бардак…пусть лучше там, чем… Пальцы, коснувшиеся клавиатуры с той проницательной нежностью, что гладила камни и скалы в минуты душевного уединения, и землю в тяжелые часы поражений…пока что этого всего нет… то есть оно есть- но где-то там, снаружи, где мы не можем его отвергать, но можем о нем забыть...Самурай не забывает о вещах, способных стать смертельными врагами при непочтительном отношении и забвении… пусть он не боится смерти, и живет ради иллюзий, но его иллюзии- только его, и они ни от чего не бегут, пусть их ломает на ветру, от них отлетают ветки предрассудков и самодовольства… и пусть он не всегда уверен, что он- самурай.. но смерть лучше побега от себя самого, а вера в то, что журавли могут летать, лучше смерти… и ради этого стоит еще один день поднимать свой меч или подавать руку во имя чего-то…стоит жить. Стук клавиш, стук сердца, стук кулака в дверь… В проеме - самурай. Это не видно по одежде и слышно в голосе лишь отчасти. Но в проеме- самурай. Такой же, как ты или я… такой же как мы все…Парадокс- самурай- Иной. Чему же ты тогда служишь, странник,и так волею судьбы ставший не таким, как большинство? Для чего живешь? Кому поешь песни и поешь ли? Я знаю, что ответа не будет, так же , как не ответил бы я сам, и улыбка больше слов…

В детстве я никогда не понимал тех, кто закатывает глаза от того, что видит нечто противоречащее его миру…позже не стал понимать и тех, кто пытался разделить мир на полюса, а особенно тех, кто делал на этом выгоду себе во имя благих целей, в которые сам же и верил…. Еще позже, много позже, я осознал, что первые относятся к большинству обычных людей, вторые к большинству светлых… К большинству, потому как жизнь даже в этом, сумрачном мире, не терпит крайностей и абсолютных величин… Но все-таки я бы мог быть светлым, если бы не понимал, что нас мало, ускользающее мало, чтобы что-то изменить в мире… На светлые дела уходит слишком много бесценного времени и слишком мизерно обращение одного-двух по сравнению с миллиардами тех, кто живет по законам доминирования сильнейшего животного…И я мог бы стать абсолютно темным… но… что считать темным? Свободу? Жизнь научила, что свобода без морали- путь к самоубийству. Злобу и ненависть? В это верят только дети. Иной, прожив достаточное время понимает, что это глупо и слишком по-людски… излишняя кровожадность- показатель слабости духа и воли…прямая дорога к развоплощению. Это не мой путь. Не путь Самурая.

Это пришло само, когда его никто не ждал, без всякого о себе объявления и стало верой, но не религией. Это пришло, когда , казалось, все уже было потеряно, когда казалось, что дороги и не может быть, что пути Света и Тьмы переходят друг в друга, но не продвигают вперед ни на иоту… что мир прекратил развиваться, а значит- умер.

И потому ты, я, мы- все те, кто, вот так, зачастую случайно, нашли сами себя и друг друга на дороге жизни- в метро, переходах, на улочках Москвы и других городов можем называть себя просто Самураями. Пусть темными- но не чернее лицемерия тех светлых, которые давно уже стали на путь разрушения. И пусть несколько светлыми- но не светлее тех, кто понял, что , суть, все едино после 20, 30, 40 верст жизни…

И я улыбаюсь тебе. Мы соберемся вместе- здесь и сейчас, в Москве, или где-то еще, в эти смутные времена, когда Светлые и Темные собираются для заключения Договора, видимо, поняв все то, что было открыто нам…

Наш орден жил в нас всегда, и будет жить, независимо от того, будем ли мы собраны все вместе, либо будем раскиданы по мирозданию в медитациях и размышлениях.

Только время покажет, станем ли мы ярыми противниками Договора, или же его приверженцами. В конце-то концов, это неважно. Но Иные, Иной в каждом человеке должен выжить, мы об этом постараемся позаботиться.

Лети, журавлик, и пусть наш путь будет нелегким, нам есть, ради чего его прокладывать.

И пусть нам как можно реже приходится кричать :
Банзай!